Трагедия купца Смехова
Несколько лет назад «Прикамская новь» рассказывала, что во время поисков места захоронения убитых в 1919 году первого настоятеля Кирсинского храма, учительницы и члена церковного совета в районе озера Гремячьего, что находится за г. Кирсом и рекой Вяткой, мы обнаружили остатки некой памятной плиты. Оказалось, что она имеет отношение к трагическому событию, которое произошло три года спустя. 10 сентября 1922 года через это место, по мосту через Гремячий ручей, на нескольких телегах из Кирса в Вятку по старой кировской дороге ехали за товаром Василий Петрович Смехов, кирсинский купец III гильдии, и с ним двое помощников (по некоторым сведениям, это были татары). По тем временам Смехов был очень богатым человеком, владел лавкой-магазином, имел лошадей для перевозки товаров. Василий Петрович жил напротив Кирсинской церкви в сохранившемся до сих пор двухэтажном доме (Ленина, 9), где когда-то располагалась его торговая лавка, а совсем недавно была баклаборатория Центра санэпиднадзора. Ещё не наступили «крутые времена» эпохи сталинизма для богатых людей, когда за одно лишь владение собственностью могли надолго посадить или отправить в ссылку, страной ещё правил В.И. Ленин, и торговые дела в глубинке люди пока вели безбоязно. Но, одновременно, это время, когда новая власть усиленно боролась со старой, стало благодатным для бандитизма.
На купца Смехова и его помощников за р. Вяткой у Гремячьего ручья напали бандиты, ограбили и убили. Следы преступления обнаружили на следующий день женщины, отправившиеся в те места по грибы-ягоды. Как это было, вспоминает житель Кирса Николай Михайлович Едигарев, со слов очевидцев, которые приходились ему родственниками. – Стояла первая половина сентября – самое ягодно-грибное время. Моя бабушка по отцовской линии, Мария Никифоровна, с двумя старшими дочерьми: Клавдией и Татьяной, как раз утром в тот день отправились по старой Воронинской дороге (он же Вятский почтовый тракт), за озеро Гремячье за ягодами. Те места бабушка и её дочери облюбовали давно и ходили туда за лесными дарами, как в свою вотчину. В те времена кирсинцы придерживались древнего правила: если одна семья собирает в каком-то определённом месте грибы-ягоды, другие люди обходили это место стороной, даже если там было что собирать. Лес большой, ягодных мест хватало всем. Вятский почтовый тракт в том месте, где стоял мост через Гремячий ручей, вытекающий из болота и впадающий в одноимённое озеро, проходил по самому берегу озера. Место, между озером и болотом, было высокое и узкое. После моста с трактовой дороги уходила лесная тропа по суходолам в глубь леса.
Женщины отправились по тропе и на расстоянии около полуверсты от дороги спокойно собирали ягоды: крупные, зрелые. За короткое время они набрали двухведёрные кузова и стали собираться в обратный путь, осталось только завязать крышки кузовов. И вдруг… на весь лес раздались громкие, похожие на звериные крики, вой, стон, шум борьбы, глухие удары – как будто кто-то стучал топором или колом. Крики, испуганное ржание и топот лошадей – всё смешалось в общем гвалте. Потом стали доноситься грубые, пьяные, хриплые голоса: бей, руби, сильней, быстрей, дави, волоки, убирай. Женщин от страха бросило в дрожь. Они задавали себе вопрос: что это? Кто с кем дерётся? Кого и чем рубят? Они сначала хотели выйти на крик: может, кому-то требовалась помощь… Но что-то их остановило. Они решили по лесу обойти это страшное место, но другой дороги здесь не было. С одной стороны, непроходимые болота лежали неприступной стеной до самого поворота на Гремячье озеро, где стоял полосатый столб девятой версты почтового тракта. С другой – находилось само озеро. Не пройти! Надо было пережидать и возвращаться обратной дорогой. Женщины затаились.
За то время, пока ждали, чуть с ума от страху не сошли, говорили они потом. Боялись, что бандиты найдут их. Наконец, голоса стихли, и наступила обычная лесная тишина. – Да сохранит нас в пути Пресвятая Богородица! – сказала бабушка. Мария Никифоровна была очень набожным и почитаемым человеком, хорошо известным в Кирсинской и Екатерининской церквях. Женщины перекрестились и осторожно двинулись по тропе. Выйдя на трактовую дорогу, они никого не увидели и облегчённо вздохнули. Как будто не было здесь никакой борьбы-драки с громкими криками. Женщины оставили кузова на дороге у моста и пошли к озеру умыться. А когда возвращались к мосту, увидели под ним некие рогожные мешки. Их было несколько. А из одного мешка торчала… человеческая нога. Женщины обомлели! Они не могли даже обмолвиться между собой. Как они накинули кузова на плечи и побежали к Кирсу, они потом вспомнить не могли… Бабушка с дочерьми старались засветло пройти через Вятку по Мокрушинскому броду, что было не так просто. Так, без передышки они прошли около 10 вёрст до ближайших кирсинских домов. В этот вечер о страшной находке они известили только своих родственников, а на следующий день, утром, отправились в милицию.
Эту страшную историю я услышал от своей бабушки Марии Никифоровны и тёток Клавдии и Татьяны Арсентьевных. Эта история имеет продолжение… Через год после службы в Советской армии, в 1956 году, мы втроём, со мной ещё были Леонид Михайлович Сунцов и Николай Иванович Ситчихин, отправились на велосипедах по старой Кировской (бывшей Воронинской) дороге за дровами. Доехали до самого Сухого Лога, но сухостойного леса не нашли. Пока искали сухостой, стало смеркаться, мы решили остаться там на ночлег и стали искать место для ночлега. И остановились как раз в том злополучном месте. Но об этом мы ещё не знали. А вот когда собирали дрова для костра, лапник для ночлега и набирали воду из Гремячьего ручья, наткнулись на бетонную плиту размером примерно 50?50 сантиметров. На ней надпись «Здесь похоронен Смехов В.П. и с ним два человека». Плита лежала на правой стороне дороги и левой стороне ручья на возвышенном песчаном месте. Утром мы обнаружили сухой сосновый ветровал и напилили достаточно дров. Более подробные сведения об убийстве купца с помощниками я услышал в 1975 году от дяди по материнской линии, Николая Павловича Барышникова. Мы ездили в ту сторону за груздями и на обратном пути остановились отдохнуть возле памятной плиты. Разговорились. Оказалось, что Николаю Павловичу про этот трагический случай тоже кое-что известно. Его дядя, Андрей Степанович Барышников, в то время работал ответственным работником ВЧК по Кирсу и Кайскому уезду. Он был знаком с материалами уголовного дела и рассказал, что при расследовании убийства преступники так и не были найдены. У убитых пропали только наличные деньги, оставленные на текущие расходы, и лошади с повозками. Основная сумма денег, предназначенных для закупа товара в Вятке, была заранее переведена телеграфным переводом и хранилась в банке на счёте купца.
Сама памятная плита, к сожалению, не сохранилась. Кто-то безжалостно её разбил. Лишь куски бетона от плиты валяются в том трагическом месте.
М. Котлов. «Прикамская новь».
Вложения: |
мехов 1.jpg [ 133.41 КБ | Просмотров: 5880 ]
|
_________________ Кто владеет информацией - тот владеет миром
|